В первой части мы увидели, что Нагорная проповедь — это учение Христа для Его учеников о том, как жить в этом мире. В нем говорится о том, что должно происходить в наших сердцах, умах и нашей воле и как мы должны себя вести. Мы увидели, как первые ученики не только старались впитать учение своего Учителя, но и изучали Его образ жизни, стараясь стать похожими на Него. Для нас, христиан, Господь Иисус является Учителем и образцом для подражания.
Доктор Мартин Ллойд-Джонс рассказывает историю д-ра Б. Р. Амбедкара (1891-1956 гг.), выдающегося индийского юриста, экономиста, социального реформатора и политического деятеля. Доктор Амбедкар был из касты далитов — группы, находящейся в самом низу индуистской кастовой системы, которую раньше называли “неприкасаемые”. В конце жизни он перешел из индуизма в буддизм. Учась в США и Великобритании, он обнаружил, что в христианстве, которое он там видел, нет жизни. Преобразующую силу он нашел, по его мнению, в буддизме.
Махатму Ганди (1869-1948 гг.) привлекал Христос, но отталкивали Его последователи. Однажды он сказал: “Я был бы христианином, если бы не христиане”. В своей автобиографии он написал, что Нагорная проповедь “попала мне прямо в сердце” и “безмерно восхитила меня”.
Как могла истинная вера так деградировать? Конечно, неудачи у христиан были со времен ранней Церкви. Еще ефесские христиане утратили первую любовь (Откровение 2:4-5). Однако судя по истории, христианская вера, основанная на простоте во Христе, часто превращается просто в религию — солидную систему, основанную главным образом на литургии и доктрине.
В 312 году, всего через 7 лет после “Великих гонений”, римский император Константин принял христианство. Еще через год он вместе с императором Лицинием установил свободу вероисповедания по всей Римской империи. Перестав быть гонимой, Церковь стала быстро расти. Церковных руководителей беспокоило, что некоторые обращались в христианство только ради благосклонности и расположения императора. По мере того как христианство постепенно становилось доминирующей религией империи, оно впитывало в себя римскую культуру. И в конце концов образ жизни христиан стал мало отличаться от стиля жизни окружающих людей.
Христианство перестало быть простой верой, в центре которой стоял Иисус. Заповеди блаженства и Нагорная проповедь уже не определяли жизнь христиан. Христианство превратилось в гражданскую религию, основанную на власти, и (да простит нас Бог) на долгие века стало угнетателем для множества людей.
Не обращаясь больше к примеру Иисуса, христиане стали копировать современные модели лидерства: епископы пятого века подражали римским консулам, а пасторы двадцать первого века — бизнесменам и телеведущим.
Американские богословы Стэнли Хауэрвас и Уильям Уиллимон говорят о “константинианстве”, подразумевая, что “с помощью упрощенного и одомашненного евангелия можно вписать американские ценности в слабо выраженные христианские рамки”. По их мнению, это “одомашнивание” евангелия и христианской этики характерно для христианства на Западе после 313 года, когда оно стало преобладать в обществе.
К сожалению, христиане на Западе утратили простоту во Христе, стали поверхностными и мелочными
Церковь не задумана быть могущественной и доминирующей. Она должна была стать общиной странников и паломников. Верующие люди — “странники и пришельцы” на земле (Евреям 11:13; 1 Петра 1:1; 2:11). Земля не наш дом. Нам здесь не место, потому что мы граждане неба (Филиппийцам 3:20).
Интересно, что заповеди блаженства начинаются и заканчиваются обещанием награды в виде Царства Небесного (Матфея 5:3, 10), как будто Иисус подчеркивает Своим ученикам, что они принадлежат к другому царству.
Хауэрвас и Уиллимон называют Церковь колонией, плацдармом или форпостом, “островком одной культуры посреди другой; местом, где ценности дома [рая] провозглашаются и передаются молодым; местом, где с любовью формируется и укрепляется особый язык и образ жизни проживающих здесь странников”. Именно требования Нагорной проповеди, по их мнению, делают необходимым образование колонии, поскольку именно они, если их исповедовать и соблюдать, отличают нас от всего остального мира.
Мы на пути в наш небесный Дом и должны путешествовать налегке, не обремененные материальными ценностями. Словно иностранцы, не имеющие гражданства в этом мире, мы не обладаем ни землей, ни земной властью. Мы не должны строить огромные здания и святыни, которые кричат о нашем статусе и привилегированности.
Иисус сказал, что мы должны стать, как дети, чтобы войти в Царство Божие. Он имел в виду бессилие детей в обществе того времени. Это видно из Его призыва смирить себя, то есть занять смиренное положение (Матфея 18:3-4).
Раннехристианская община была паломнической Церковью, не имевшей земной власти
Заповеди блаженства и Нагорная проповедь возвращают нас к началу, откуда они предлагают нам путь вперед, и этот путь — путь Бога, путь к славе.
“Обновление Церкви придет через …жизнь в бескомпромиссном ученичестве, в следовании Христу, согласно заветам Нагорной проповеди”, — сказал немецкий богослов Дитрих Бонхёффер (1906-1945 гг.), который жил в Германии в то время, когда значительная часть церкви поддерживала Адольфа Гитлера и нацистскую идеологию.
В 1989 году, когда долгое господство церкви в США уже начало ослабевать, Хауэрвас и Уиллимон писали о том, какое это счастье — жить в то время, когда Церковь становится маргинальной.
…на закате этого мира [где доминируют христиане] у нас есть возможность открыть то, что было и есть всегда: что церковь, будучи сообществом призванных Богом людей, является иной социальной альтернативой, которую миру на его собственных условиях не понять.
Развал константиновского мировоззрения, постепенный отказ от представлений о том, что церковь нуждается в некой окружающей “христианской культуре”, которая поддерживала бы ее и формировала молодежь, — это не смерть, о которой нужно сетовать. Это повод для радости. Угасание старого, константиновского синтеза церкви и мира означает, что мы, американские христиане, наконец-то свободны проявлять верность таким образом, чтобы переживать на себе это захватывающее приключение: быть христианином.
Роль христиан заключается в том, чтобы жить жизнью, которая является образцом Христа. Вместо того чтобы пытаться изменить культуру общества в целом, христиане должны просто жить в соответствии с особой христианской этикой Нагорной проповеди.
Поэтому каждый христианин должен подражать жизни Иисуса Христа. Каждая заповедь блаженства выражает один из аспектов Его характера и должна быть аспектом характера христианина. Этот характер формирует обитающий в нас Дух Христов (Римлянам 8:9). Блаженства — это не «шведский стол» добродетелей, из которых можно выбрать одну или парочку. Нет — каждый ученик должен проявлять сразу все эти качества. Это относится ко всей проповеди. Все учение целиком предназначено для каждого из учеников Иисуса.
Нагорная проповедь рисует нам портрет самого Проповедника. И мы должны быть похожи на Него
Некоторые считают, что мы, будучи христианами, находимся под благодатью, а не под законом, и поэтому не нуждаемся ни в каких правилах. Но это ошибка. Воскресший Иисус повелел Своим ученикам: “…научите все народы… уча их соблюдать все, что Я повелел вам” (Матфея 28:19-20). Ему нужны ученики, которые строят свою жизнь по Его примеру, ученики, которые не относятся легкомысленно к Его заповедям, но стремятся их исполнять.
Причина воплощения заключалась в том, “чтобы справедливые требования Закона были исполнены в нас” (Римлянам 8:3-4, НРП). Словами Освальда Сандерса, “основная цель благодати — дать нам возможность выполнить требования святого закона Божьего”, и Церковь остро нуждается в нравственном учении Нагорной проповеди.
Не позволим никому, кто бы он ни был по своим богословским взглядам — либерал или евангелист — и какими бы искренними ни были его личные убеждения, лишить нас вызова, поиска и вдохновения этой прекрасной проповеди.
Некоторые говорят, что Нагорная проповедь звучала для другой эпохи, а не для современного мира. Кто-то говорит, что нельзя ожидать от нас подражания Человеку, жившему на земле 2 000 лет назад, тогда как мы пробираемся сквозь дебри нашего светского гуманистического и плюралистического общества. Некоторые говорят, что считать, будто Иисус может воплотиться в жизни Своих последователей в XXI веке, — это выдавать желаемое за действительное. Другие говорят, что эта проповедь обращена ко всему человечеству, а не только к ученикам Христа. Кто-то говорит, что она предназначена не для всех христиан, а для избранных. Кто-то говорит, что она обращена к “остатку”, к тем, кто войдет в “век Царства”. А некоторые говорят, что значение этой проповеди недостижимо, поэтому нет смысла даже пытаться.
Как отмечает Сандерс, каждый принцип, изложенный в этой проповеди, в той или иной форме повторяется в посланиях Нового Завета. Апостол Павел постоянно стремился стать более похожим на своего Учителя. Мы можем быть уверены, что для него чрезвычайно важна была эта Нагорная проповедь, которую описали ему одиннадцать учеников, сидевших у ног Господа и слышавшие ее из первых уст. Она должна быть чрезвычайно важна для всех учеников Христа, ведь она показывает нам, как Он хочет, чтобы мы жили: так, как жил Он Сам.
Именно исполняя Нагорную проповедь, мы можем принести в своей жизни добрые плоды — смоквы и виноград, о которых говорит Иисус (Матфея 7:15-20). Если мы не будем держаться за Иисуса и Его учение, наша жизнь принесет горькие плоды или просто сорняки.
Нагорную проповедь нужно принять и жить ею, ибо она есть не что иное, как жизнь Иисуса, которую мы принимаем, и характер Иисуса, который формируется в нас, живущих ею
Иисус не только наш Спаситель, умерший на кресте за наши грехи, дарующий нам новую жизнь через Свое воскресение, дающий нам будущее и твердое упование на небеса. Он также наш Господь, наш Господин и Царь. Он наша жизнь. Он воздух, которым мы дышим. Им мы живем, движемся и существуем (Деяния 17:28). Наша жизнь неотделима от Него. Вопрос не только в том, что Иисус значил для нас, когда мы только уверовали, но и в том, что Он значит для нас сейчас, сегодня, в эту минуту. Наши постоянные отношения с Ним и составляют суть веры.
Павел видел значимость Иисуса не только с точки зрения спасения, но и как основу и суть своего бытия. Павел был «зациклен» на Христе: “…уже не я живу, но живет во мне Христос”, — писал он (Галатам 2:20), “Ибо для меня жизнь — Христос” (Филиппийцам 1:21). Именно благодать Христова поддерживала его во времена боли и страданий (2 Коринфянам 12:9). Он носил на своем теле “язвы Господа Иисуса” (Галатам 6:17).
В Филиппийцам 3:4-11 он говорит, что отвергает и почитает за мусор то, что в обществе того времени считалось наиболее ценным (ст. 8). Гораздо больше Павел ценил “познание Христа Иисуса, Господа моего”. Позже он объясняет подробнее:
Я хочу познать Христа и ту силу, что воскресила Его, я хочу разделить с Ним Его страдания и стать как Он в Его смерти. Тогда, надеюсь, я достигну и воскресения из мертвых (Филиппийцам 3:10-11, НРП).
Он считает, что этот процесс длится всю жизнь:
Не то, чтобы я уже приобрел это или уже стал совершенным, но я стремлюсь приобрести, потому что меня приобрел Христос Иисус (Филиппийцам 3:12, НРП).
Павел пережил одно из самых драматичных обращений, которые только можно себе представить (Деяния 9). Он прекрасно знал, что мы спасаемся по благодати Божьей и через искупительную смерть Христа, а не через соблюдение Божьего закона (Галатам 2:21). Однако именно постоянные отношения с Иисусом были в центре внимания Павла в его дальнейшей христианской жизни. Он желал познать не только “Господа Иисуса Христа, Спасителя нашего” (Титу 1:4), но и “Христа Иисуса, Господа моего” (Филиппийцам 3:8).
Конечно, решение довериться Иисусу — это самое важное в нашей жизни. Но как печально, когда христиане и даже целые общины останавливаются на этом. Я слышал об одной церкви, расположенной недалеко от моего дома в Уилтшире (Великобритания), которая попросила своего пастора не проповедовать о том, как жить по-христиански, а каждую неделю проповедовать только евангелие. Несмотря на важность евангелизации, она не должна отделяться от наставления верующих жить благочестивой и праведной жизнью, отражающей красоту их благословенного Господа, и через это свидетельствовать неверующим.
Мы должны не переставая благодарить Господа за то, что Он умер и понес наши грехи, и прославлять Его славное воскресение. Однако если мы сосредоточимся только на этом, то непременно упустим Его замысел для нашей жизни.
Иисус говорил о входе через узкие врата, о трудном пути (Матфея 7:13-14). Приняв решение войти узкими вратами, мы должны продолжить путь, каким бы трудным он ни был. Ученичество — это непрерывный процесс, в котором нужно ежедневно принимать бесчисленные решения.
Мы сделали правильный выбор, войдя узкими вратами, но нужно продолжать делать правильный выбор, если хотим остаться на трудной дороге, что ведет от узких врат к жизни. Американский писатель Джон Стейнбек (1902-1968 гг.) писал:
У нас есть только одна история. Все романы, вся поэзия построены на бесконечной борьбе добра и зла в нас самих
Иисус — наш Господь и наша жизнь, а также наш Спаситель. Пока не придем на небо, мы каждый день будем сталкиваться с внутренним конфликтом, решая, поступать ли нам по примеру Христа или как-то иначе
Мы должны преображаться благодаря ежедневным отношениям с Христом (Римлянам 12:2) – то есть “мы видим, как в зеркале, сияние славы Господа и изменяемся, становясь все больше похожими на Него” (2 Коринфянам 3:18, НРП).
Можно догадаться, как Павел отреагировал бы на упомянутую мной церковь в Уилтшире, судя по его строгим словам, обращенным к коринфской церкви, которая не особо преобразилась и оставалась “младенцем во Христе”, еще не готовым к твердой пище (1 Коринфянам 3:1-3).
Ключевой частью этого преображения является обновление нашего ума, чтобы мы любили то, что любит Господь, а не то, что любит этот мир.
Не приспосабливайтесь к образу жизни этого мира, но преображайтесь, обновляя ваш разум, чтобы вы сами могли постигать волю Божью, благую, угодную и совершенную (Римлянам 12:2, НРП).
Многие христианские гимны воспевают эту тему, например:
Пусть разум Христа-Спасителя
Живет во мне каждый день,
Пусть Его сила с любовью
Каждый день управляет мною.
Как отмечает доктор Мартин Ллойд-Джонс:
Христианин и нехристианин совершенно не похожи в том, чем они восхищаются. Христианин восхищается ‘нищим духом’… Мир же верит в самоуверенность, самовыражение и проворность…
Очевидно, что тогда они отличаются и в том, чего ищут. ‘Блаженны алчущие и жаждущие’. Чего? Богатства, денег, статуса, положения, влияния, известности? Нет. ‘Праведности’…
В следующей статье мы начнем рассматривать заповеди блаженства и увидим, как они могут преобразить нас.
Д-р Патрик Сухдео
международный директор Фонда Варнава (TBF Trust)
